Оксана Головина - Сердце зверя [СИ]
Желудок вновь возмутился. Левин отвел взгляд на холодный профиль Видаля. Тот снял перчатку с правой руки, и, прикрыв свои сверкнувшие золотом в свете фар глаза, приложил ладонь тыльной стороной ко лбу. Через мгновение, рука сжалась в кулак, коснувшись сердца. Этот короткий ритуал прощания тронул душу. Левин шумно вдохнул.
— Четверо, Димитрий. Четверо моих людей…
Нашивки на обрывках одежды не оставляли сомнений, что жертвами стали офицеры Южного патруля.
— Что ваши люди делали здесь, так далеко от вашего маршрута?
— Их машина заглохла. Километрах в десяти от моста, — он махнул перчаткой в руке, в сторону черных скал.
— И как они оказались тут?
— Они преследовали тварей, полагаю, от самих болот. Не вышли на связь, и нам пришлось идти по следу, — капитан вновь надел вымокшую перчатку.
— В этот раз совсем близко от стен города. Волки убили не на своей территории. На открытой местности. Они ушли слишком далеко от своих обычных мест охоты.
— Они сделали это не ради охоты, Димитрий. Не из голода…
— Вы понимаете, что это может значить, капитан? — их мнения, как всегда разнились, но он всегда слушал его.
— Они оставили тела у моста. Как плевок в нашу сторону…
— Эти твари неразумны. Их поведение не могло так резко измениться. Я понимаю ваше потрясение, Видаль, но все обстоит по-другому. Нужно обыскать округу.
— Не говорите мне, что я не прав, Димитрий! Что же до округи…
— Твою ж мать!..
Голос Ника оборвал слова Видаля.
— Они их просто разодрали… черт! Когда они выдохнут, твари!
— Подольский, захлопни рот! — Левин зло одернул коллегу.
Ник, оставив без внимания его слова, хлопнул его по плечу.
— А у тебя брат нервы железные!
Он кивнул на безмятежно зеленый датчик на шее офицера. Его собственный, медленно краснел у краев, указывая на уровень эмоционального контроля носителя. Левин, спохватившись, поднял воротник куртки, прикрывая шею до самого подбородка.
— Как тебе это удается? — не унимавшийся товарищ, пытался заглянуть за его воротник.
— А я вообще, парень позитивный, — Левин выдавил короткую улыбку.
— Глянь-ка сюда! — Ник протянул лейтенанту планшет.
— Только что пробежался вокруг…
Левин оглядел снимки. Черное пятно на земле отчетливо выделялось, расходясь радиусом метра три, Трава и прочая растительность была выжжена до пепла.
— Ни осталось и следа от того, что поджарилось тут. Причем совсем недавно. Земля, не смотря на дождь, до сих пор теплая. Что вы здесь действительно делали, капитан, пока вас не застукали?
Видаль собрал остатки самообладания, спрятав чесавшиеся кулаки в карманы дорогого пальто.
— Капитан? — Дмитрий обернулся к нему, ожидая объяснений.
— «Жидкое солнце». Так зовут этот «коктейль» в Пустоши. Если опрокинуть ненароком, не останется ничего. Уничтожает все органическое. Горит секунды, температура как в аду…
— Если кто-то хотел уничтожить улики, то зачем использовать этот состав так избирательно? — в привычных полуденных сумерках, Левин сумел разглядеть место пожара.
— Кто-то, кто бы это ни был, не тронул тела убитых. Только… — Видаль едва повернул голову в сторону погибших.
— Только?
— Я не знаю, лейтенант. После применения подобного состава, пробы взять невозможно. И меня это выбешивает не в меньшей степени. И если вы, Николя позволите себе, еще, хотя бы один комментарий в мою сторону, я обещаю вам большие неприятности!
Видаль повысил голос, зазвеневший в нависшей тишине. Ник, видя, что оказался меж двух огней, поскольку Левин мысленно уже присоединился к южанину, выдохнул, так и не произнеся ни слова.
— Так-то лучше, — Дмитрий услышал, как подъехали несколько машин. Их люди прибыли.
— Теперь этим делом займется Северный сектор, капитан. Полагаю, вам стоит переговорить с нашим начальством. Я не сомневаюсь, что вы окажете полную поддержку и получите необходимую информацию о ходе расследования…
Последние слова дались ему неожиданно с трудом. Левин ощутил, как жаркая волна, удушая, поднимается от самой шеи к зашумевшей голове.
— Что с вами? Вы бледны как призрак, — Хавьер двинулся было к нему, но офицер, остановив его рукой, отступил назад.
— Видимо съел что-то не то…
— Я понял, приятель. У каждого свои черти в голове, — Ник ухмыляясь, жевал что-то, раскидывая куски обертки по мокрой земле.
— Что?.. — Левин отвернулся от света фар, скрывая расходящиеся по шее, словно лучи паутины, темные полосы.
Шея горела огнем, вокруг ставшего полностью красным индикатора. Он прекрасно понимал, что его одолело. И понимал, что пора бежать.
— У тебя запоздалая реакция на стресс. Я видел таких ребят. Смеются себе, ходят, как ни в чем, ни бывало. А потом, когда все уже кончилось, блюют и пьют в баре всю ночь. Так что — ты тормоз, Левин!
— Да… да… так все и есть… я тормоз, Ник… Нам пора, приятель. Ты доложил. Наша работа на сегодня окончена.
— Лейтенант…
Голос Хавьера догнал его уже у мотоцикла. Левин обернулся, держа в руках свой шлем.
— Я все равно не отступлюсь от своих слов. Они сделали это намеренно.
Левин лишь молча, кивнул. Хавьер сжал губы тихо, чертыхнувшись.
— Не будьте так беспечны! Вы всего лишь человек…
— Все верно… — карие глаза офицера сузились, скрываясь под темным стеклом шлема.
— Как и вы, Хавьер…
Глава 2
Запрос был послан. Они, ожидая, наблюдали, как над их головами со скрежетом опускалась панель моста, образуя площадку для въезда. Ржавчина сыпалась, оседая на стеклах их шлемов.
— Однажды он рухнет…
— Как и этот мир, — Дмитрий зашелся кашлем, чувствуя, что голова скоро взорвется. Взгляд его, укрытый темным стеклом, затуманивался.
— Ты в порядке там? Поторопился я тебя нахваливать, Левин.
— Едем…
Мотоциклы въехали на просторную платформу. Левин чувствовал, как дорога под колесами выравнивалась, поднимаясь и отгораживая ветреные земли Пустоши от города. Они мчались в сторону стены, уходившей под небеса, серые и мокрые, смывавшие с их формы затихавшим дождем, пыль и грязь, после очередного долгого дежурства.
Когда короткий досмотр у ворот был окончен, и офицеры покинули пустынную приграничную территорию города, их мотоциклы привычно разъехались в разные стороны. Ник поднял руку в перчатке, прощаясь с коллегой. Дмитрий коротко кивнул, радуясь долгожданной свободе. Теперь его ничто не тормозило. Он летел на предельной скорости, понимал, что совершает огромную глупость, но лишь упрямо вел мотоцикл вперед.
— Ответь же!..
